Бродит осень рядом где то пробирается бочком

Бродит осень рядом где то пробирается бочком

Анастасия Орлова
Обожаю ходить по облакам
Маленькие рассказы не только для маленьких

Как я победил ветер

Я расту!
Я расту!
Набираю высоту!
Папа в росте чемпион,
Но иду я на обгон,
А потом ещё рывок —
Продырявлю потолок.
Полюбуюсь небом с крыши
Да как двинусь выше-выше,
Прорасту сквозь облака,
Поднажму ещё слегка,
Дотянусь до самых звёзд —
Вот какой мой полный рост!

Пошли мы с мамой на прогулку. А тут дождь! Это небо водой переполнилось и хлынуло через край! Мы промокли, как лягушки. Небо сверкает вспышками фотоаппарата. Фотографирует нас таких сырых, что ли? Мы с мамой сначала скакали через лужи, а потом перестали — всё равно же мокрые. Идём, зубами цокаем. А я думаю: хорошо, что мы под дождь попали, — можно вечером не мыться!

Сижу я утром одеваюсь. Беру вчерашние носки, а они грязные. И пахнут как-то невежливо — вчерашней лужей. И я скорее пошёл стирать носки земляничным мылом.

Я долго наблюдал за улиткой. У неё на спине катушка-ракушка. Когда улитка пугается, она вся целиком в эту катушку ввинчивается. А потом надоест ей там одной сидеть — она снова из катушки вывинчивается. И как только у неё голова не кружится?

Вот говорят, что до Солнца очень далеко — целых 146 миллионов километров. Как это может быть? Оно же сверкает в каждом окне, купается в каждой луже. Оно даже у мамы в глазах светится!
Солнце близко!

У брата сегодня день рождения.
Ходит с утра и повторяет:
— Мне четыре года! Мне четыре года! Мне четыре года! — а сам весь от гордости лопается.
И я от гордости весь лопаюсь, потому что мне-то уже шесть. И он никогда в жизни меня не догонит!

Как я победил ветер

Сегодня дождь, и я пошёл гулять с зонтиком. А ветер ка-ак дунет, чуть зонтик из рук не вырвал. Хулиган какой! И опять тянет у меня зонт. Но я не сдаюсь: он к себе тянет, а я к себе, он к себе, а я к себе. Устали. Ветер отпустил. Я думал, навсегда, а он с новой силой пристаёт. Но я не сдаюсь — вцепился в ручку, как пиявка, не отпускаю зонт. Чувствую, у меня уже ноги от земли отрываются! Но я не сдаюсь, крепко держусь за зонтик обеими руками. Вот уже я поднялся до третьего этажа. А там тётенька какая-то с поварёшкой на меня глаза вытаращила. Бросилась к окну, чтобы разглядеть получше, даже носом о кактус укололась.
Ветер видит, что я не сдаюсь, и полетел у других прохожих зонтики отбирать.
А я спустился спокойненько, как на парашюте, и иду домой победителем!

Иду домой, а у дороги экскаватор! Огромной лапищей набирает землю в горсть и высыпает её в большую кучу. И непонятно, то ли он яму выкапывает, то ли гору выращивает. Рядом КАМАЗ рычит. Около КАМАЗа дядька асфальт долбит дробильно-тарахтельным аппаратом. Грохот стоит невообразимый! Скрежет невозможный! Замечательный! Великолепный! Песня просто! Так бы и слушал всю жизнь! Но мама потихоньку тянет меня за руку.
Иду домой. Оглох немного, но счастливый!

У меня во рту редкость наступила, потому что зубы редко встречаются, — повыпадали. Я их берёг-берёг, чистил два раза в день, а они так подвели. Да ещё один зуб болтается, будто на верёвочке. Беда просто! Улыбка дырявая! Бутерброд боком кусать приходится.
Языку во рту непривычно — куда ни сунется, везде просторно. Осторожно пробую буквы на вкус — с, ш, щ. А они с тихим свистом вылетают изо рта сквозь щели.

Люблю смотреть, как мама красится. Она всегда просит не смотреть на неё, но я всё равно смотрю. Сразу она другая становится. Чужеватая какая-то. Страшноватая. Вытягивает губы в трубочку. Округляет глаза, как рыба. А когда красит ресницы, всегда открывает рот. Потом берёт большую кисточку. Пудрится. Хотя раньше я думал — это она пыль с лица сметает. А ещё у неё есть коробочки с тенями. И я представляю, как они вечерами выползают из-под крышечек на улицу — серые, синие, сиреневатые, и ложатся под деревья, длинные и худые.

Я давно заметил, что в хлебном магазине пахнет хлебом, в обувном — обувью. На автозаправке бензином. А в магазине «Юный техник» пахнет шлангами и гаечными ключами.

Кашлять очень полезно. Когда человек кашляет, из него тучей вылетают вредные микробы. С каждым кашлем человек становится всё здоровее и здоровее, потому что микробов в организме становится всё меньше и меньше. Пока совсем не закончатся.
То же самое можно сказать и про чихание.

— Мама, у нас дома деньги есть?
— Есть.
— А много денег есть?
— Достаточно.
— А рубли есть?
— Ну да.
— А копейки?
— Конечно!
— Ну, тогда я посвистю немножечко!

Земля, как карусель, кружится вокруг Солнца. За год Земля делает вокруг него целый круг. Так вот. Тёма прокатился на Земле уже четыре раза, я — шесть. А бабушка целых шестьдесят два! И теперь я понял, почему у неё иногда голова кружится!

Я вот тут подумал вчера, для жирафа слово «шея» слишком уж короткое. Ему бы гораздо больше подошло слово «шеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшеяшея».

Выбирали мы с мамой подарок для моей подруги Сони. Выбрали куклу. Соня так радовалась, ТАК радовалась, как будто это РАДИОУПРАВЛЯЕМЫЙ ГУСЕНИЧНЫЙ ЭКСКАВАТОР С ОБРАТНОЙ ЛОПАТОЙ НА ЧЕТЫРЁХ СКОРОСТЯХ!

Папа у нас рассеянный. Берёт и ключом от машины входную дверь открывает. Дверь с трудом, но завелась. Зарычала, зафыркала. Хорошо ещё, что у неё колёс нет. А то бы уехала. Как бы мы без двери жили?

Бродит осень рядом где-то,
Пробирается бочком.
И среди тепла и света
Жёлтый лист упал ничком.

Спрячу я листок приметный,
В свой кармашек положу —
Пусть ещё побудет лето,
Я его посторожу!

Мама налила мне чай в кружку.
— Ой, горячо! — говорю.
Мама налила новый чай в другую кружку. Пробую, а он прохладненький совсем.
Тогда я взял две соломинки, красную и синюю. Красную поставил в горячий чай, а синюю — в холодный. А сам работаю водонасосной станцией. Чай получился самой нужной температуры!

Вредные и полезные

Дети бывают вредные и полезные. Я вот сегодня очень полезный ребёнок: не кричу, не дерусь, кушаю хорошо. А Тёма вредный человек — живёт целый день в своё удовольствие.

Проснулся Тёма утром и говорит:
— Дождь идёт и идёт, идёт и идёт. Вчера идёт, ночью идёт, утром идёт, завтра идёт…
— Да как же ты не понимаешь, Тёма, — говорю я брату, — это же не дождь идёт, это тучи плачут оттого, что лето кончилось.

Осенью кленовые листья сверкают на мокром асфальте, будто звёзды на чёрном ночном небе. А я иду по Млечному Пути и на них не наступаю — жалко звёзды.

Приехали мы за грибами. Грибы я не нашёл. Зато поймал лягушку. Маленькую такую. Любуюсь ею. А у лягушки нет желания, чтобы ею любовались, — выкарабкивается изо всех сил. Ну ладно, думаю, отпущу. Пускай себе скачет домой. Отворил руку. А она не упрыгивает. Я жду-жду, а она и не торопится никуда. Я уже её пальцем спихиваю, а она смотрит сердито и обратно забирается. Сядет, прижмётся мягким брюшком и замрёт. Только лягушачье сердце тихонько стукается в мою ладошку. Рука у меня горячая. Тепло лягушке.

Я всегда в садик беру из дома машинки. И сегодня выбрал маленькую такую машиночку. Пока собирался, она куда-то подевалась. Я в карманах проверил. И в передних, и в задних, и на груди. И в рюкзаке, и под скамеечкой всё обыскал. Нет как нет! Расстроился ужасно! Уже заплакать хочется. Но тут мама нашла её в папином ботинке. Машинка, оказывается, со мной в прятки играла. Но я-то с ней не играл!

За завтраком ляпнул кашу на майку.
Тёма смеётся:
— Рома, у тебя медаль на груди!
— Не нужны мне такие медали, — сержусь я. И кашу стираю салфеткой.
— А какие тебе медали нужны?
— Самые обыкновенные, — говорю. — Шоколадные!

Выхожу в сад после дождя, а там — на траве яблоки, на дорожке яблоки, на стульях яблоки. А одно яблоко — хлоп! — и прямо в лужу. Яблочный дождь!

Я люблю маму. Проблема только в том, что не я один. Целая очередь к ней. Взять хотя бы Тёму. Целое утро только и слышу:
— Ты моя мама любимая?
— Да! — отвечает мама.
— А я кто?
— Ты мой сыночек любимый!
А он опять:
— Ты моя мама любимая?
— Да!
— А я кто?
— Ты мой сыночек любимый!
— Ты моя мама любимая?
— Да!
— А я кто?
— Ты мой сыночек любимый!
Тьфу ты, как заводные, в самом деле!
— Мама, — кричу я из другой комнаты, — ты моя мама любимая?
— Да! — кричит она в ответ.
— А я кто?
— Ты мой сыночек любимый!
В общем, нету ей разницы, кого любить.

Когда я решил жениться, сомнений не было — на маме!
— Мама, я тебя люблю! — она как раз выходила из ванной.
— Нет, я! — тут же завопил братец.
— Нет, я! — повысил я голос.
— Я маму даже мокрую люблю! — заорал брат и стал душить мокрую маму в объятиях.
— И я её мокрую люблю! — и стал душить её с другой стороны.
У мамы положение безвыходное. Уже две недели. У брата отит, у меня нога в гипсе. Никуда ей от нас не деться.
— Это моя невеста! — кричу я.
— Нет, моя!
Тогда мама сказала, что уже давно замужем. И в доказательство альбом показала. Папа — жених, мама — невеста. О, это был большой удар. Тёма, к счастью, сразу решил жениться на Соне. А я подумал, что ничего страшного. Ну и пусть папа женился. Я тоже могу. И затаился.
Вечером папы как раз дома не было. Тёма мне говорит:
— Убери свою ногу белую! — показывает на гипс. — Ты мне мешаешь в гараж заехать.
И закатывает машинку маме под чёлку. Мама лежит, даже не брыкается. Устала, что ли? И вот тут-то и наступил мой счастливый момент — Тёма ушёл на горшок. Я подождал для верности.
— Ты моя мама любимая! — мягоньким голосом говорю я маме и обнимаю её, подтащив свою белую ногу. И, обернувшись, ору погромче: — Прощай, Тёма! Тебе невеста не достанется.

Мы живём на втором этаже. И очень быстро домой приходим. Раз и всё — второй этаж! И ничего интересного.
— Мама, мы на экскурсию! На пятый этаж! — объявили мы однажды.
Поднимаемся потихоньку. Смотрим, всё вокруг другое, непривычное: и двери другие, и коврики у дверей. А один коврик такой синий и пупырчатый, что мы не сдержались и ноги об него вытерли. Тут дверь над ковриком вякнула, звякнула, а мы с братом от коврика так отпрыгнули, что чуть с лестницы не попадали. А дверь тем временем приоткрылась и в щёлку выскользнула кошка. Кошка как увидела нас вытаращенных, так сразу попятилась и моментально хотела обратно нырнуть, но дверь уже того — чики-чик! — захлопнулась. Смотрим, кошка знакомая — она у подъезда всегда ждала, когда двери откроют.
— Ксс, ксс, — говорим.
Но она и раньше необщительная была, а сейчас и вовсе в стену вжалась. Пошли мы дальше.
Только на четвёртый этаж поднялись — бабах! — и там дверь распахнулась! Из дверей вывалились два здоровенных ангела и потащили какую-то трубу из квартиры наружу. Ну да, у каждого дядьки на спине так и написано: «Ангел». Ангелы — это работники похоронного бюро «Ангел». Они каждое утро на ангельской машине приезжают к нашему подъезду, а мы кричим: «Ангелы приехали!» Так вот, оказывается, куда они приезжают. Они, значит, помогают ремонт делать. Ангелы — они же всем помогают! Мы на ремонт полюбовались-полюбовались и дальше пошли.
На пятом этаже замечательная дверь попалась — на ней целых три ручки привинчено!
— Вот, — говорю я шёпотом брату, — здесь Четырёхрукий живёт — он тремя руками за ручки держится, а четвёртой рукой ключ в замок вставляет!
И тут Тёма повыше справа от двери увидел пиратскую рожу. Один глаз у рожи под чёрной повязкой, а в другой глаз звонок вмурован. Тёма заявляет во весь голос:
— Здесь не Четырёхрукий живёт!
— Тише ты! — зашипел я. — Говори шёпотом!
— Не могу я шёпотом! — Но сам всё-таки звук убавил. — Там живёт Пятирукий! Он тремя руками за ручки держится, четвёртой рукой ключ вставляет, а пятая рука у него — крюк!
И тут нам так страшно стало, что сейчас вдруг и эта дверь откроется. Тут и ангелы не помогут. Мы тихо-тихо попятились, а потом кубарем вниз дунули. Даже мимо своей двери проскочили. Остановились на первом этаже. А там кошка сидит, ни жива ни мертва. Мы её на улицу выпустили и пошли домой, отдуваясь.

Я захотел светофор

Я захотел светофор. Не игрушечный — настоящий. Я так сильно захотел, что теперь просто не могу остановиться.
— Мама, — говорю, — давай сделаем светофор! Настоящий, с лампочками!
— Ты с ума сошёл! У меня же борщ!
Борщ, борщ… А я уже есть не могу. У меня в глазах одни только красно-жёлто-зелёные пятна. И я хлеб путаю с помидором, а ложку с кренделем.
Я и у Деда Мороза просил светофор. Просил-просил — не допросился!
Я спать не могу. Я закрываю глаза и вижу светофор. Понимаете — вижу! Открываю глаза — а его нету. И от этого я становлюсь несчастным.
Папа приходит вечером радостный и колючий.
— Папа, давай сделаем светофор! — спрашиваю я, ни на что не надеясь.
А папа вдруг сказал чудесное слово:
— Давай!
И ведь сделали же! От тока работает! Настоящий, с лампочками! Лампочки и провода купили в «Юном технике». А труба у папы на работе нашлась — плёнка упаковочная кончилась, а труба осталась. Корпус — из коробки. Обвели три раза стаканчик и прорезали дырки. А в дырки вместо стёклышек вставили кусочки из цветных папок. Основание — тоже коробка. Мы вовнутрь консервы с зелёным горошком засунули. Для устойчивости. Весь вечер красили светофор чёрной гуашью. Щёлк-щёлк переключателями. Красный! Жёлтый! Зелёный! Теперь у нас в доме все соблюдают правила дорожного движения.
Вот так папа! Это же настоящий Дед Мороз, который всегда рядом!

Хорошо гулять зимой

Хорошо гулять зимой! Тёма нашёл блестящую трубу от серпантина, приставил к груди, пух-пухает и говорит, что он танк праздничный. А я воевать не люблю. Я человек мирный. Я мешаю снег с песком:
— Вот тебе какао, мамочка!

Выхожу я на улицу — зябко. По спине мурашки толпами бегут. В догонялки играют — всего истоптали. Тогда я решил сам с Тёмой в догонялки поиграть. А потом мы побежали с горки кататься. Ух, летим с ветерком! Приехали вниз — я лоб вытираю: вот жарища! Так мы быстро ехали, что мурашек всех ветром сдуло!

Взяли мы с бабушкой грейпфрут, сверху поставили апельсин, а на апельсин — мандарин. Теперь у нас на столе домашний теплолюбивый снеговик живёт, который никогда не растает!

В космосе звезду холодным ветром продуло.
— Апчхи! — изо всех сил чихнула звезда и рассыпалась на множество малюсеньких звёзд.
Так на земле получился снегопад. Это маленькие звезды с неба падают. И можно загадать хоть двести тысяч миллионов желаний.

Во дворе стоит куст. Листьев ещё нет, зато толпа воробьев на ветках, как яблоки. Много их, галдят, ветки от тяжести пригибаются. А потом — бац! — и все разом упали. Прямо в небо!

Вчера ещё только снег лежал, а сегодня смотрю — не двор, а одна сплошная лужа. Чтобы на другой берег попасть, нужно пускаться в плавание. И главное, как пахнет на улице! Морем пахнет!

Бабушка всегда приезжает ко мне в гости в июне. Я радуюсь и ласково называю её «ты моя летняя бабочка».

— Ах, баба, — говорю я, — я так хорошо плавать научился! Ты будешь приходить ко мне на открытые уроки плаванья?
— Постараюсь.
— Будешь-будешь! У нас целый месяц будут открытые уроки. На море!

Источник