Осенний марафон разбор психолога

«Вы подлец, Данелия!»: почему на «Осенний марафон» обиделись советские женщины

Фильм Георгия Данелии вышел на экраны в 1979 году, но кажется актуальным до сих пор. История о запутавшемся мужчине, который попросту не может выбрать между двумя дорогими ему женщинами и пытается угодить всем, по-прежнему западет в душу одним зрителям и вызывает гнев у других. Мы вспоминаем, как родилась идея картины, что происходило на съемках и почему Данелию за создание «Осеннего марафона» заклеймили мерзавцем.

«Фильм мужских ужасов»

Сценарий к ленте под названием «Горестная жизнь плута» написал драматург Александр Володин, который не постеснялся в основу его положить собственный опыт «двойной жизни». Женатый мужчина не умеет говорить «нет» ни своей супруге, ни молодой любовнице, хочет угодить всем, а потому мучается сам и мучает других. Проникнувшийся этой историей Георгий Данелия посчитал сценарий даже слишком личным – ведь ситуация была знакома и ему, трижды женатому. Режиссеру показалось, что снимать фильм должен кто-то помоложе, поэтому съемки долго откладывались. Володин уже готов был отдать материал для театральной сцены, но Данелия запротестовал и взялся за работу над фильмом сам. И нисколько не пожалел, ведь позднее автор «Я шагаю по Москве» и «Мимино» именно «Осенний марафон» признавал одной из трех своих лучших режиссерских работ.

Правда, Данелия серьезно переработал первоначальный скрипт, изменив и название картины. «Осенний марафон» действительно звучит гораздо глубже и точнее заглавия «Горестная жизнь плута», слишком однозначно характеризующего главного героя. «Осенний» намекает на период жизни уже немолодого интеллигента Бузыкина, «марафон» же воспринимается как бесконечная гонка персонажа за заранее обреченной на неудачу идеей осчастливить всех. Благодаря журналисту Юрию Росту «Осенний марафон» вошел в историю как «фильм мужских ужасов», хотя «ужасы» там, конечно, далеко не только мужские.

Басилашвили получил роль хитростью

На роль неуверенного в себе, нерешительного и податливого педагога Бузыкина поначалу рассматривался Александр Калягин – Володин даже признавался, что писал персонажа именно под этого актера. Но Данелия сомневался и просматривал другие кандидатуры. В один из дней ассистентка режиссера привел на съемочную площадку Олега Басилашвили, хотя Данелия никак не могу представить его в образе мямли Бузыкина. После предыдущих своих ролей у Рязанова Басилашвили казался ему решительным и волевым, что никак не соответствовало характеру героя. Спор разрешила маленькая хитрость: пригласившая актера на съемки ассистентка подсказала ему не выходить из образа Бузыкина даже вне съемочной площадки. И вот однажды, подвозя Басилашвили на машине до дома, Данелия заметил, как тот, слегка сутулясь, в интеллигентной кепке топчется на пешеходном переходе, не решаясь ступить на трассу. «Вот он, настоящий Бузыкин!» – подумал Данелия, и на следующий день Басилашвили уже приступил к съемкам.

Позднее актер только подтвердил правильность выбора. Будучи почти единственным среди работавших над картиной мужчин, кто на собственном примере не знал, как это – жить двойной жизнью, он робел перед камерой, не понимая, что ему делать и как именно играть. За свою проникновенную работу в «Осеннем марафоне» Олег Басилашвили позднее получит приз Венецианского кинофестиваля.

Гундарева переписывала сценарий, Неелова спорила с режиссером, а Волчек удалила родинку

Сложности у Данелии возникли и с женской частью актерского состава. Сыгравшая «старую жену» Бузыкина Наталья Гундарева на самом деле на год младше «молодой любовницы» Нееловой. Однако Гундарева так прониклась собственным персонажем, что пыталась вмешиваться в диалоговые сцены и прямо во время съемок требовала от Данелии изменить ее текст. Тот поначалу не возражал, однако осознав, что у него начинает получаться совсем другой фильм, мягко предложил Гундаревой когда-нибудь самой сесть в кресло режиссера, а пока поиграть в том, что уже написано и придумано до нее.

Марина Неелова пошла еще дальше. Она сама как-то была на месте Аллочки, влюбившейся в женатого мужчину, поэтому считала, что ее героиня вовсе не практичная и алчная женщина, а персонаж чуть ли не глубже и несчастнее самого Бузыкина. Постоянные споры с Данелией по поводу ее образа привели к тому, что актриса и режиссер в один прекрасный день вообще перестали общаться и на съемочной площадке передавали послания друг другу через посредников.

«Мы так с ней ссорились, что на съемках часто общались только через Володина, – вспоминал Данелия. – Забавно это выглядело. Я: «Передайте актрисе Нееловой, что здесь нужно так-то и так-то». А она: «Передайте товарищу режиссеру, что он деспот!» Потом мы помирились и даже подружились с Мариной».

Своя собственная драма разыгралась во время съемок «Марафона» и с исполнительницей роли переводчицы Варвары Галиной Волчек. Она всегда стеснялась своей внешности, поэтому редко соглашалась на работу в кино, но Данелия смог уговорить ее поучаствовать в фильме. Просматривая отснятый материал, актриса очень расстроилась. Она рассказывала: «У меня ведь раньше на носу большая родинка была. До этого в фильмах ее как-то замазывала, крупным планом меня не снимали, а тут. Я заплакала. Побежала в больницу и удалила эту родинку». Волчек была так расстроена своим образом в ленте, что даже не смогла прийти на премьеру фильма.

Немец перепивал русских

Датского профессора сыграл немецкий журналист и бывший прыгун в длину Норберт Кухинке. Он идеально попал в роль, но чтобы снять его в своем фильме, Данелия прошел огонь и воду. Во-первых, от съемок отказывался сам Кухинке – он не был актером, сетовал на занятость, отсутствие харизмы и начальство в ФРГ. Но режиссер взял его измором, согласившись снимать немца только по выходным. Другая проблема – внимание КГБ, чье разрешение было необходимо для работы с иностранцем. Не получив от спецслужбы быстрого ответа, Данелия плюнул на все и стал снимать Кухинке без одобрения – когда фильм был уже готов, возражать ему было поздно.

Сам новоявленный немецкий актер после триумфальных показов «Осеннего марафона» на мировых кинофестивалях проснулся звездой. Кухинке долго вспоминал работу над фильмом и гостеприимство русских, правда, хвастался, что в одном он смог обойти даже их.

«Знаете, я ведь частенько перепивал русских. Раньше в таких количествах водку пил! Но никогда не был в «трезвывателе», как мой герой Билл», – хвастался немец.

Источник

Анализ фильма «Осенний Марафон»

Психологический взгляд на отношений в старом добром фильме «Осенний Марафон»

Сегодня, мои дорогие и многоуважаемые Друзья, в данной рубрике, где мы говорим о разнообразных фильмах, из которых можно извлечь какой-нибудь особый смысл, мы с вами обратим внимание не на какую-нибудь кинопремьеру, а на старый и хорошо знакомый людям старшого поколения фильм, на данный момент которому уже 35 лет — «Осенний марафон» Георгия Данелия.

Ну почему люди не могут определиться со своими предпочтениями? Почему одним женщинам уготована роль одиноких любовниц, другим — заброшенных жен? Попробуем пофантазировать: а кого должен был выбрать главный герой, если бы вел себя смелее? И в чем найти опору, разрушая «любовный треугольник»?

Сценарий и смысл фильма «Осенний Марафон»

Не все знают, что этот киношедевр выдвигался на «Оскар», но побороться за него помешали политики: ввод советских войск в Афганистан. Сюжет фильма «Осенний Марафон» прост: у переводчика Бузыкина есть любовница Аллочка, которая жаждет, чтобы он ушел к ней, и жена Нина. На протяжении всего «любовного марафона» он то пытается урвать время на каждую из женщин, то придумывает нелепые оправдания, то дает обещания, которые не может выполнить. В финале после ухода жены Бузыкин обещает Аллочке быть с ней. Но Нина неожиданно возвращается — и он уже привычно врет. Обе женщины понимают, что ничего не изменится.

Нам показывают Бузыкина и в других ситуациях, подчеркивая, что он излишне интеллигентен, стремится всех «спасти». Фактически выполняет чужую работу, жалея якобы неприспособленную к жизни коллегу. А в итоге теряет свои заказы, уважения и сам выглядит неудачником. Одно из самых распространенных мнений: герой фильма — мягкотелый мужчина, отсюда его проблемы. Но этот образ создавал с самого себя автор сценария Александр Володин, человек волевой, бывший воин, награжденный орденами и медалями. Если допустить, что нерешительность Бузыкина — не причина, а следствие «любовного треугольника», что же мешает определиться?

Нина видит мужа насквозь. Это женщина с чувством собственного достоинства, всего может добиться сама. Утверждает, что ее не стоит жалеть. Сильная женщина, но не настолько, чтобы выйти из роли идеальной жены. Нина терпит супруга якобы только ради спокойствия детей. Правда, у замужней дочери давно уже своя жизнь. Вот только иногда у Нины прорывается обреченное: «Я никому не нужна. «

Как же они, будучи вместе уже 15 лет, жили «до Аллочки»? Мягко, но уверенно Нина всегда настаивает на своем. Решения по общим делам принимает она. Образ «жертвы», брошенной жены распадается, если вдуматься. Да ее и невозможно бросить. И в то же время, кажется, ее не интересуют чувства мужа. Она обижена, но нет тревожного интереса к сопернице, попыток разобраться. Нина относится к измени мужа, словно к слабости, примитивному «походу налево». Ловя его на лжи, не закатывает скандалов, а лишь журит с чувством превосходства. Кто так ведет себя? Конечно, мать по отношению к нерадивому сыну. Точно так же она терпит фокусы дочери. Бросить «мать», конечно, невозможно, но и вести себя как мужчина в таком союзе — нереально. Выбрать Нину Бузыкин не может, так как к 46-ти годам наконец-то вырос из роли мальчика. А Нине бы встретить избранника помоложе, этакого «непризнанного гения», эмоционального и благодарного за заботу.

Аллочка — маленькая, капризная, кривляющаяся, импульсивная, с перепадами настроения, позволяющая себе при посторонних дикие сравнения: «похож на кролика». Она хочет внимания, бунтует против того, что «ее время закончилось» — причем не только когда речь идет о семье Бузыкина, но и о его работе. Ей тоже плевать на желания избранника. Угощает, когда он не голоден. Требует танцев и развлечений, когда он устал. Может, это просто женщина, привыкшая к обожанию? Тогда почему основное ее желание — ждать? «Вот родила бы ребеночка, и мы бы вместе тебя ждали». Ее манипуляции так наивны: «Не смей звонить!». И тут же: «Ты мне звонил?» Как-то особо ревниво Аллочка расспрашивает не о жене, а о дочери Бузыкина. Конечно! Психологически она занимает позицию еще одной его дочери, подчеркивая свою зависимость и ранимость. Ребенка тоже бросать не принято. Но жить семейной жизнью инфантильная девушка не готова. К сожалению, главный герой не получает наслаждения от роли «папочки». Это не его любовный сценарий. А ей бы встретить покровителя, мудрого и строгого.

В фильме «Осенний марафон» много родственно-холодных связей, маскирующихся под отношения. Отсюда — усталость, загнанность главного героя, словно бы обремененного многочисленной семьей. Но нет «любовной любви», искорки, которая случается между мужчиной и женщиной. Любовь и есть опора, которая позволяет истинно любящим выбирать друг друга без колебаний.

Источник

«Осенний марафон» — или кто есть кто в любовном треугольнике

Вы смотрели фильм «Осенний марафон»?
Если нет, то это история о мужчине, который метался между двумя женщинами.

Вы наверняка знаете множество таких же историй в реальной жизни.

«Старшая» жена — обычно действительно старшая, с которой прожито в браке лет 20-30, выращены взрослые дети.

И молодая . тоже как-бы жена. И частенько есть маленький ребенок.

И мужчина, который годами вроде бы выбирает между ними и не может выбрать. Недавно пример такой истории прославила на всю страну желтая пресса после смерти известного актера Валерия Золотухина. Романтическое двоеженство которого было почти официальным.

Конечно, любовные треугольники существуют в самых разных вариантах. Но я хочу поговорить именно об этом – самом устойчивом — варианте данной геометрической фигуры.

Что же делает такой прочной и продолжительной историю,
которая зарождается и существует под девизом «долго так продолжаться не может?»

Очевидно, что ситуация, в которой люди существуют годами, выгодна (в данном случае на подсознательном уровне) для всех ее участников. Это аксиома. Человек не станет жить в условиях, которые для него на самом деле невыносимы.

И можно предположить, что все персонажи такого треугольника играют роли, в которых какие-то части их личности чувствуют себя счастливыми. Я говорю – роли, потому что в основе таких отношений всегда лежит ЛОЖЬ. И самим собой человек в них быть не может.

Что же движет мужчиной, который находится в состоянии вечного маятника?

Видимо, в душе у него живет маленький мальчик, от которого требуется выбор, который НЕВОЗМОЖЕН. Это может быть выбор между Мамой и Мамой. Это происходит тогда, когда не произошел детский переход с шизо-параноидной на депрессивную позицию.

В раннем младенчестве (на шизопараноидной позиции развития) в объектном мире ребенка каждый объект распадается на «хороший» и «плохой». Если объект доставляет удовольствие, то младенец воспринимает его как «хороший», а если же объект становится источником фрустрации, то он «плохой», атакующий, враждебный.

Например, если ребенка мучает голод, он воспринимает это чувство как нападение «плохой» груди. Если младенца перекармливают, то это также воспринимается как «плохая», агрессивная, преследующая грудь. Ощущения удовольствия, комфорта, безопасности переживаются как взаимодействие с «хорошим» объектом, и младенец грезит о вечном сосании «хорошей», плодородной груди.

Взрослея, преодолевая шизопараноидную позицию и выходя на депрессивную, ребенок обретает способность видеть объекты целостными, необходимость в расщеплении отпадает. Однако психика может быть чем-то травмирована на определенной стадии развития, и тогда происходит фиксация, человек «застревает» в этом возрасте. Таким образом, потребность в расщеплении может сохраняться во взрослой жизни.

Сын такой мамы, расщепленной на Преследователя и Кормилицу, распределит эти роли между женой и любовницей (женщины сами разберутся, кто из них будет преследовать, а кто кормить… кстати, они могут со временем меняться ролями), которые будут прямой противоположностью друг другу, как черное и белое.

Это может быть выбор между Мамой и Бабушкой. Когда ситуация в детстве складывалась так, что сына воспитывали ОБЕ эти женщины, вдвоем выполняя материнскую роль. В современном обществе так случается все чаще и чаще. Мать должна идти на работу, а бабушка еще молода, и ей хочется побыть в роли мамы, в которой она не успела полностью реализоваться (может быть, тоже должна была рано выйти из декретного отпуска).

И вот растет на свете малыш, у которого ДВЕ МАМЫ. Постарше и помладше. Конкурирующие между собой, как природой положено матери и дочери. И, одержимые этой конкуренцией, они начинают заставлять малыша выбирать между мамой и бабушкой. А для него этот выбор невозможен. Он не может из двух мам выбрать одну…

Будьте уверены, что во взрослой жизни его жена и любовница будут, как две капли воды, похожи друг на друга, только с разницей в возрасте лет в двадцать пять.

Аналогичная история случится, если в детстве папа часто был для мальчика мамой, и консолидированная родительская пара воспринималась им как Мама и Мама. А потом родители жестко разводятся и требуют, чтобы ребенок выбрал одного из них. А это, сами понимаете, совершенно невозможно…

И вот выбор между Мамой и Папой, как разделение одной любви к родителям на две части, будет осуществляться как выбор между маскулинной женой и феминной любовницей. Или наоборот.

Таким образом, во взрослой жизни осуществляется избегание детского выбора, осуществление которого для детской психики было невозможно.
И маленький мальчик внутри взрослого мужчины счастлив.

С мужчинами мы разобрались.
А что же от отношений с такими мужчинами нужно женщинам?

На первый взгляд, воспроизводится классическая Эдипальная ситуация.

Мальчик в Эдиповом комплексе испытывает влечение к матери, ревнует к отцу и хочет занять его место. В его психической реальности это равносильно убийству отца. За эти побуждения он ожидает наказания от отца в форме кастрации. В его психике формируется карающая инстанция – Суперэго, которая подавляет его инцестуозные побуждения и побуждает идентифицироваться с отцом.

Первое влечение девочки тоже испытывают к матери. Но в 2-3 года они обнаруживают у себя отсутствие пениса и начинают испытывать зависть к нему. У девочки рождается завистливая привязанность к отцу, она видит в матери соперницу и обижается на нее. Соответственно, здесь тоже имеет место стремление убить мать и занять ее место.

В дальнейшем желание обладать пенисом отца смещается на желание иметь собственного ребенка, для реализации которого необходима идентификация с матерью, которая в сочетании с дочерней любовью побуждает девочку отказаться от притязаний на отца, уступить его матери.

Героинями нашей статьи становятся женщины, «застрявшие» в Эдиповом комплексе.

• На роль любовницы попадает девочка, которая от притязаний на отца отказаться не в состоянии. Обычно это происходит в тех случаях, когда идентификация с матерью по какой-либо причине невозможна.
• Женой же становится бывшая дочь, спасовавшая перед матерью в эдипальном соревновании. Не уступившая ей отца от любви и стремления к собственной женственности, а именно раздавленная, уничтоженная матерью в этом соревновании. И, подчиняясь механизму идентификации с агрессором, она будет вечно уничтожать свою дочь в лице любовницы мужа.

Однако в ходе клинических наблюдений я заметила, что огромную роль в продолжительности существования таких треугольников играет доэдипальное стремление к триумфу над родителями. Это основной признак пребывания на маниакальной позиции, которую Мелани Кляйн называла промежуточной между параноидно-шизоидной и депрессивной позициями.

Когда в ходе нормального развития достигается относительный баланс между любовью и ненавистью, тогда также образуется определенное равновесие между этими противоположными и все-таки тесно связанными методами, и их интенсивность уменьшается.
В этой связи я хочу подчеркнуть значение триумфа, тесно связанного с презрением и всемогуществом, как элемента маниакальной позиции.
Мы знаем, какую роль соперничество играет в страстном желании ребенка сравняться в достижениях со взрослыми. В дополнение к соперничеству, его смешанное со страхом желание “вырасти” из своих недостатков (в конечном счете преодолеть свою деструктивность и свои плохие внутренние объекты и стать способным управлять ими) служит стимулом для всех его достижений.
Согласно моему опыту, желание перевернуть отношение ребенок-родитель, обрести власть над родителями и достичь триумфа над ними, всегда в некоторой степени ассоциировано с импульсом к достижению успеха.
(Мелани Кляйн «Печаль и маниакально-депрессивные состояния»)

И неукротимое и вечное стремление к триумфу над соперницей, характерное для обеих участниц треугольника, который мы анализируем – есть борьба за обретение права на жизнь, на успех, в конечном итоге, на счастье. И это счастье всегда очень близко – впереди, всего в двух шагах, ведь вот-вот – и он будет только мой.

Правда, на деле в случае такой развязки мужчина оказывается совершенно не нужен. Потому что интерес представлял не он, а триумф над внутренней матерью…

Источник