36. Осенняя радуга
Утром Александр ушел рано, дети еще спали. Надежда думала о том, как сказать им, что дядя Саша теперь будет жить с ними. Но утром было не до этого – нужно было быстро собираться в школу, в детский сад, и Надежда решила оставить этот разговор на вечер. Она уже не сомневалась, что Саша – тот человек, с которым она сможет создать семью.
Конечно, такая уверенность была и тогда, когда она выходила замуж за Андрея, она даже думала тогда, что сумеет изменить в нем что-то. Например, привычку думать только о себе. Но этого она не смогла сделать даже когда родились дети. Но Александр совсем другой. Для него важно, притом важнее всего, ее состояние. И девочки его приняли.
Во время завтрака Надежда хотела сказать о том, что Александр будет жить с ними, но не решилась. Помогла ей в этом Юля.
— Мама, а ты любишь дядю Сашу? – вдруг спросила она.
Надежда от неожиданности сразу не могла ничего сказать. Она поперхнулась, потом спросила:
— А почему у тебя возник этот вопрос?
— Просто он любит тебя, к нам с Женькой относится хорошо. Мы могли бы жить все вместе.
— Как у тебя все просто – хорошо относится, значит, можно жить вместе. Это очень серьезно, нужно подумать как следует, — начала Надежда, но, увидев взгляд дочери, замолчала. Она смотрела на мать слегка иронично и даже, как ей показалось, снисходительно.
В первую минуту это даже возмутило Надежду: эта малявка может смотреть так! Но она быстро взяла себя в руки, ведь, впрочем, она права, да и решено уже все.
— Если ты стесняешься, — продолжила дочка, — я могу предложить дяде Саше переехать к нам, а то вы будете собираться, пока состаритесь.
Надежда улыбнулась. Вот так! Дочка устраивает ее личную жизнь!
— Хорошо, — сказала она, — предложи, может, он и согласится. А теперь пора в школу! А нам, Женя, тоже пора на работу.
— Мне в садик надо, — поправила младшая, — это тебе на работу.
«Вот все и разрешилось, — подумала Надежда. – Дети, оказываются, бывают мудрее взрослых: у них все проще и естественнее, на них пока еще не действуют никакие условности».
Вечером Антонов пришел к ним с чемоданом. Юля, взглянув на чемодан, выразительно посмотрела на мать и ушла в свою комнату. Надежда поняла: дочка не против Александра – она просто против того, что ее не предупредили ее об этом. Надо было срочно исправлять положение! Она шепнула Александру:
— Я не успела предупредить ее.
Александр понимающе кивнул:
Он снял шинель, поправил у зеркала волосы, постучал в детскую.
— Разреши войти, — спросил он открыв дверь.
— Входите, — ответила Юля, не поднимая головы от стола, на котором лежала открытая книга.
— Вот, Юля, я пришел, не выгонишь?
Девочка пожала плечами, не глядя на Антонова.
— Вы ж не ко мне пришли.
— Я пришел к вам: к тебе, Жене, маме. Вас ведь нельзя разделить, правда? Значит, я пришел к вам всем. Как ты к этому относишься?
Оля помолчала, потом посмотрела на Антонова и сказала:
— Конечно, я согласна. Тем более, что мама вас любит, я знаю, — тихо проговорила она.
Антонов постоял еще немного и вышел из комнаты. Надежда с младшей были в ванной. Он прошел в кухню, поставил чайник на плиту. Потом достал из дипломата колбасу, сыр, сделал бутерброды.Когда Надежда и младшая вышли из ванной, он позвал:
— Девочки, всем за стол! Вечерний чай!
Надежда и дети вошли в кухню. Александр стоял у стола, расставляя чашки.
— У меня есть ужин, — сказала Надежда,- мы уже поужинали, может, тебе разогреть?
— Нет, я поужинал, ведь шел уже поздно, а чай попью с вами с удовольствием!
Все уселись, Надежда разлила чай. Александр спохватился – в дипломате остался пакет с зефиром. Конечно, младшая сразу отказалась от бутерброда. Александр виновато взглянул на Надежду – она улыбнулась:
— Ничего, пусть ест сладкое.
Когда все ушли, Надежда, стоя у мойки, с тревогой думала: как сложится все? Смогут ли они жить вместе как одна семья?
Утром Лариса подошла и громким шепотом спросила:
— Ну как? Все оˈкей?
Надежда пожала плечами и вздохнула:
— Это что за пессимизм? Откуда он у оптимистки?
— Лариса, у меня двое детей – как они уживутся? Ты же знаешь мою Юлю.
— Но она же приняла его?
— Так, прекращай вот эти твои «вроде», да «не знаю»! Все будет отлично! А ты ему сына родишь – и все станет на место!
— Вот этого я и боюсь: сегодня он не знает, что такое иметь ребенка, а завтра у него появится свой, знаешь, ведь так бывает.
— Нечего загадывать! Родишь — посмотрим!
В это время в учительскую вошла учительница английского и услышала последние слова Ларисы. Она с удивлением посмотрела на разговаривавших женщин, села за стол. Лариса замолчала, потом громко сказала:
— Ну, я пошла! Тебе в какой кабинет? – как будто она не знала, в каком кабинете всегда работала Надежда.
Источник
46. Осенняя радуга
Полковник шептал ей на ухо комплименты, которые Елена слышала уже тысячу раз. Исподволь она старалась найти Николая и совершенно неожиданно встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее пристально, во взгляде была ирония. Елена отстранилась от слишком активно прижимающего ее полковника. Один из товарищей Николая, проследив его взгляд, усмехнулся, что-то сказал ему, показывая на нее.
Танец закончился. Полковник привел ее на место, поцеловал ей руку, проговорил:
— Может я перейду за твой столик?
Елена вскинула голову:
— А разве мы уже на «ты»?
— Я думаю, это дело времени, — глядя ей в глаза, проговорил он, — так я перейду?
— Нет, я не думаю, что это возможно, — ответила холодно Елена.
Полковник, постояв немного, пошел за свой столик.
Она села, официантка принесла ей салат, сказала, что горячее будет через несколько минут. Елена кивнула головой и стала есть, не поднимая глаз от стола. Когда заиграла музыка, она подумала, что полковник снова подойдет, и он не заставил себя ждать, но минутой раньше за стол уверенно сел Николай. Елена внутренне облегченно вздохнула: наконец он подошел. Значит, она ему не безразлична, он, наверное, даже приревновал ее к настойчивому ухажеру.
— Разрешите? – полковник протянул руку, чтобы взять ее под локоть.
Елена отодвинула руку.
— Дама не танцует, — не глядя на подошедшего, проговорил Николай.
— Майор уверен? – с вызовом спросил подвыпивший ухажер.
— Я капитан третьего ранга, и я уверен, — спокойно ответил Николай.
— А что ответит дама? – не унимался полковник.
— Я не танцую, вам ведь сказали! – раздраженно ответила Елена.
— Такая женщина и одна! – негромко сказал Николай, жестом позвав официантку.
— Я это сегодня уже слышала, — ответила спокойным голосом Елена.
— Действительно, кто же может оставаться равнодушным, глядя на такую красоту? Я смотрю – отбоя нет от кавалеров!
Елена не могла понять – он говорит всерьез или шутит.
— Я зашла только поужинать, — словно оправдываясь, ответила она.
Подошла официантка, принесла заказ Елены, Николай заказал шампанское, фрукты, попросил горячее, заказанное за тот стол, принести сюда.
Елена чувствовала какую-то его власть над собой, поэтому когда он прикоснулся к ее локтю, приглашая танцевать, она сразу поднялась. Он вел ее уверенно и мягко одновременно, и Елена совершенно неожиданно для себя вдруг почувствовала себя такой защищенной в его руках. Его сильная рука лежала на ее талии, Елена чувствовала каждый его палец, каждое сокращение мышц его руки. В зале был полумрак, только светились гирлянды на елке, на окнах, отсвечивал обильный блестящий дождик.
— Скоро Новый год, вы где решили его встречать? – спросил Николай после очередного танца.
— Я еще не решила, — ответила Елена как можно беспечнее.
Она вдруг с ужасом поняла, что Новый год ей встречать не с кем!
— Могу предложить свое общество, — сказал Николай.
Елена не могла продемонстрировать своей радости, поэтому проговорила с равнодушным видом:
Николай, конечно, все понял: если женщина не одна, она знает, с кем будет встречать Новый год, за полгода. Во всяком случае, могли быть варианты.
Вечер они закончили вместе, Николай поймал машину, и они поехали к нему.
А Антонов с девочками Надежды шумно вешали на елку игрушки, принесенные из его квартиры, споря, какую игрушку куда повесить. Надежда иногда заглядывала к ним в гостиную, улыбалась, глядя на них: Александр вел себя так же, как они, и нельзя было определить, кто волнуется больше – младшая Женя или он. Наконец елка была наряжена, табуретка, на которой она стояла, была накрыта белой простыней, на которой лежали комочки ваты, дождик золотым водопадом струился с макушки до самого подножия елки. Наряжавшие остались довольны и дружно пришли в кухню.
— Мы выполнили работу, поэтому требуем ужин! – потребовали они.
Надежда показала им на стол, уже накрытый для ужина.
— Прошу вас! Ужин подан!
Александр подошел к Надежде, поцеловал ее, они смотрели на девочек, уже сидевших за столом и дружно уплетавших блинчики с вареньем, запивая их чаем.
— Садись, — Надежда подвинула тарелку Александру.
Она уже привыкла к нему, считала его своим мужем, видела, что он тоже считает ее семью своей. Осталось завтра оформить все это законно. Было немного тревожно, ведь сколько раз отодвигалось это. А через три дня – Новый год, завтра последний день, когда можно расписаться. Волновало и другое: Александр договорился, чтобы их расписали без месяца ожидания. То есть они подадут заявление и получат штамп в паспорте в один день. Это не было совершенно незаконным, ведь существовали ситуации, когда жених-моряк должен был уходить в дальний поход, а невеста уже ждала ребенка. Что предпринял Александр, Надежда не знала, но готовилась завтра вступить в законный брак. Свидетельницей, конечно, была Лариса, которая радовалась, казалось не меньше Надежды. Надежда взяла отпуск «по семейным», директриса не очень хотела ей давать – конец четверти, конец полугодия – хотела знать, какие обстоятельства заставляют ее брать отпуск именно сейчас, хотя, конечно, до нее доходили слухи о том, что у Щуровой роман. Надежда накануне выставила все отметки, заполнила все журналы, чтобы не было долгов, и теперь волновалась только об одном – как все пройдет.
На следующий день они с Александром подъехали на машине к ЗАГСу – их привез тот самый Юра, который предсказал их отношения, который говорил, что увидеть радугу осенью – к большой удаче. Он служил на том же корабле, но Александр иногда пользовался его услугами. Увидев Надежду, Юра воскликнул:
— Вот видите, я же говорил, что все так и будет!
— Ну ладно тебе, Нострадамус! – нарочито сурово проговорил Антонов.
Они вошли в ЗАГС, где уже ждали Лариса и сослуживец Александра, и через некоторое время вышли оттуда семьей Антоновых. О том, что Надежда возьмет фамилию Александра, они договорились раньше. Надежду смущало то, что она и девочки будут иметь разные фамилии. Но Александр уверял, что девочки все равно сменят свою фамилию на фамилию мужей. А если она захочет, то он удочерит их, и у всех будет одна фамилия. Однако Надежда понимала, что Андрей никогда не даст согласия на это.
Источник
51. Осенняя радуга.
Через десять дней Елена вышла из больницы. Она похудела, хотя это ее не портило, побледнела. Но самое главное – в ее глазах больше не было того огня, который сводил с ума мужчин. Пока она лежала в больнице, ей приносили передачи от Николая, говоря, что это от мужа. Елена не опровергала это, но всякий раз, получив пакет с яблоками, апельсинами, соком, она искала записку, однако ее не было. Она завидовала тем, к кому приходили под окно и кричали, чтобы те выглянули. Завидовала тем, кто с нарочитой строгостью махал через стекло своим, чтобы они уходили, а потом с улыбкой ворчали:
— Надо же – детей притащил! Это где ж ум у человека? В такую погоду!
Но глаза говорили о другом.
По передачам Елена поняла, что может вернуться к Николаю, но все же некоторые сомнения одолевали ее. Ключа от его квартиры у нее не было, ведь увозили ее на «Скорой», а днем он, конечно, на службе. Но у нее есть ключ от квартиры Антонова, и Елена решила ехать в ту квартиру, а вечером позвонить Багирову и выяснить его настроение. Найдя в кошельке некоторую сумму, совсем незначительную, она поехала на автобусе.
Елена поднималась по лестнице, делая остановки, – сказывалась слабость после перенесенного. На втором этаже ей встретилась соседка.
— Леночка, вы совсем пропали! Мне Саша сказал, что вы разводитесь. Это правда?
— Да, мы уже развелись, — ответила Елена.
— Как жаль, вы были такой парой! – соседка была в своем репертуаре.
Елена, не ответив ей, продолжила подниматься на свой этаж. Войдя в квартиру, она заметила, что в ней ничего не изменилось, только исчезли тапочки Александра. Елена с грустью подумала, что, наверное, унес к своей.
Она с запоздалой досадой вспомнила, что не зашла в магазин, и что на обед у нее нет ничего. Идти обратно не хотелось – она устала, и снова спускаться и подниматься по лестнице она не могла. Заглянув в холодильник, увидела, что там совершенно пусто. В шкафу нашлось несколько банок рыбных консервов, пачки с печеньем, пакеты с макаронами. Елена вздохнула, сварила макароны, но открывать консервы не стала: была бы хоть тушенка – другое дело, но макароны с рыбными консервами – это перебор! Заварила чай, напилась с печеньем и легла на диван, достав одеяло. Хлопоты отняли силы, и Елена уснула. Проснулась она почти к вечеру и решила позвонить Николаю. Но вдруг выяснилось, что она не знает, куда звонить. Она даже не знает, на каком корабле он служит. Это, конечно, знает Никитин, но не звонить же ему! Хотя, почему нет? А вдруг он соскучился? Ведь уже почти два месяца не видел ее. Елена набрала номер телефона квартиры Никитина. Волнуясь, она слушала гудки. Когда она уже хотела положить трубку, на том конце ответили. Женский приятный голос сказал:
— Алло! Я вас слушаю.
Елена подумала, что ошиблась номером, и молчала.
— Я слушаю вас, — повторили в трубке.
— Это квартира Никитина? – спросила Елена с надеждой, что ошиблась.
— Да, — ответили на другом конце провода.
Елена в замешательстве положила трубку. Ничего себе! У Никитина женщина?! Она снова набрала номер и когда ответили, сказала:
— Пригласите к телефону Игорька!
— А его нет дома, он еще на службе. А кто его спрашивает?
Секунду помедлив, Елена ответила:
После небольшой паузы ей ответили:
— Вы ошиблись – Игорь не женат. Пока не женат. Что-то предать ему?
В голосе звучала ирония и, как показалось Елене, издевка. Она положила трубку. Вот в этом все мужчины! Понятие верности им не свойственно. Где-то в глубине шевельнулась мысль о том, что она-то уж точно не отличалась верностью своим мужчинам. Ну и что? Она – это она!
Но что же делать? Не жить же в этой квартире одной, без средств к существованию? Дождавшись вечера, она собралась идти к Николаю. Правда, было опасение, что он мог не сойти с корабля сегодня, но тогда придется возвращаться сюда.
Подойдя к дому, где жил Николай, Елена поискала глазами окна его квартиры и с облегчением увидела в них свет. Правда, через мгновение радость сменилась тревогой – она вспомнила звонок Никитину. Нажав на кнопку звонка, она с волнением ждала. Наконец услышала шаги, дверь открылась – на пороге стоял Николай, в тельняшке, в тренировочных штанах.
— Елена? – он удивленно смотрел на нее. – Тебя выписали?
— Как видишь, — ответила Елена как можно беспечней. – Можно войти?
— Да, конечно, — поспешно ответил Николай, пропуская ее в квартиру, и у Елены отлегло от сердца.
Она вошла в квартиру, почувствовала запах жареного.
— У тебя ничего не сгорит? – спросила она.
— Да, — воскликнул Николай и побежал в кухню.
Елена с облегчением разделась, надела свои домашние тапочки с пуфиком и прошла за ним в кухню, где в сковородке жарилась картошка, а на столе стояла банка шпрот и в тарелке лежали три соленых огурца. У Елены засосало под ложечкой: запахи еды заставили ее почувствовать голод.
— Будешь ужинать? – спросил Николай. – Правда ужин такой холостяцкий.
— Ну, если нет другого. – пожала плечами Елена.
Николай достал из холодильника бутылку водки.
— Мне нельзя пока, — ответила Елена. – Притом водку я не пью.
— Ты скучал? – спросила Елена, глядя, как Николай достает тарелки, вилки, нарезает крупными кусками хлеб.
— Я беспокоился о тебе, — ответил Николай. – Что произошло? Я нашел тебя без сознания, в луже, извини, крови. Ты что-то делала с собой?
Елена поняла, что нельзя говорить о том, что было.
— Нет, я сама не поняла, что произошло.
— Ладно, давай ужинать, потом поговорим, — Николай сел на стул, разложил картошку по тарелкам, налил себе рюмку. – А я выпью, пожалуй.
Елена чувствовала, что разговор предстоит непростой.
Источник
